В Харбине оказалось еще холоднее, чем в Шэньяне и Чанчуне (минус 30), и по-прежнему не было снега, создающего в средней полосе России какой-то уют даже при самой низкой температуре. Именно здесь, в Харбине, особенно уместным показался нам стандартный вежливый оборот речи, смысл которого заключается в том, что никакой холод не страшен, когда между людьми существуют теплые отношения. Сотрудники факультета русского языка Хэй-лунцзянского университета устраивали для нас встречи с преподавателями и студентами университета, показывали город, приглашали на факультетские новогодние вечера, рассказывали о своих проблемах.
Особенно запомнились нам встречи с родителями нашего пекинского приятеля-аспиранта — Чжун Дином и Ань Юйшэнь, с которыми мы подружились и называли их русскими именами «дядя Коля» и «тетя Аня». Русские имена дают в Китае всем, кто изучает русский язык. Сначала студенты употребляют их на уроках, а затем и в разговорах между собой, привыкают к ним. Русское имя становится как бы свидетельством того, что его обладатель знает русский язык. (далее…)

31 декабря 1984 года у огромных ледяных ворот парка собралось пол-Харбина. В этот вечер здесь должно было состояться торжественное открытие ставшего уже традиционным «Праздника ледяных фонарей». Лучшие умельцы, скульпторы и художники Харбина работали в парке уже несколько недель. Из огромных кусков льда, вырубленного из Сунгари и привезенного сюда на повозках, запряженных лошадьми, они создавали настоящие шедевры: дворцы, мостики, галереи, скульптуры людей и животных. Вот ледяной аквариум: в кубы чистейшего льда вморожены настоящие золотые рыбки внушительных размеров. Рядом — «ботанический сад»: живые цветы, только что застывшие в ледяных вазах. Внутрь всех этих сооружений вставляют разноцветные электрические фонари, и, когда наступает темнота, многократно преломившийся через лед мигающий свет создает невообразимые цветовые сочетания, которые не в состоянии зафиксировать и передать даже самая лучшая фототехника. (далее…)

После экскурсии отправляемся в гости. В одном из районов новой застройки, плутая между стандартными блочными домами, вдруг увидели небольшую деревянную избу, как будто перенесенную сюда из глухой сибирской деревни. В огороде, спрятанном за небольшим деревянным забором, работала хозяйка дома — старушка лет восьмидесяти в старинном русском платье и цветном платке. Входим в дом и словно оказываемся в России начала XX века: в доме почти нет китайских вещей, все, даже посуда, ложки и вилки,— старые русские. На стенах — фотографии: деревня на Украине, где родилась Матрена Герасимовна, ее муж-железнодорожник, отец в форме времен первой мировой войны. (далее…)

Интересные встречи ждали нас в Харбине в самых неожиданных местах. Как-то мы гуляли по старому району Мацзягоу. Пройдя несколько сот метров по улице Борьбы, мы свернули в один из переулков и на маленьком кирпичном домике увидели написанную броскими иероглифами вывеску «Книжный магазин Ша Вэня». Заинтересовавшись, вошли внутрь. За прилавком стояло несколько молодых парней, сидел старик каллиграф, который, даже не взглянув на вошедших, продолжал старательно выписывать на тонкой бумаге крупные черные иероглифы самого разнообразного содержания. На стенах были развешаны картины. Мы посмотрели на заставленные книгами полки и были удивлены: почти все книги оказались переводами с русского. Были здесь произведения Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, советских писателей. (далее…)